TOPBOY

Блеск витрины и шорох купюр - как минутный фрагмент сна о роскоши, где всё меряется кодами, багажниками и цифрами на счетах. Ночная улица Парижа превращается в подиум: Rolls-Royce подъезжает, в карманах - кирпичи по пятьдесят, в гардеробе - девятнадцать пар новых шмоток, а в голосе - уверенность, что любая преграда снимается мигом. Тут и запах риска, и лёгкая брутальность угроз - «убирайся, иначе…» - словно саундтрек к фильмам о быстро заработанных деньгах и ещё более быстрой потере сна.

Вокал - как записка из дневника для тех, кто привык жить в движении: хвастовство соседствует с прагматичной жестокостью, успех - с постоянной настороженностью. Есть в этом ироничная щепоть: видимость совсем уж идеальной жизни рушится, стоит только приглядеться к деталям - за сиянием костюмов следят тени, а «восхождение» оставило горький привкус потраченных обещаний. Ночь красива, но холодна; единственное постоянное - движение вперёд, дорога и внимательный счёт сделанных шагов.