Starburst

Гул улиц и острота слов складываются в поток, где каждая строчка - то как удар кулаком по столу, то как нервный смешок над хаосом вокруг. Здесь нет стерильных историй, только пыль кварталов, чужие ошибки и собственный выбор, который звучит громче всяких оправданий. В ритме слышится азарт драки и горечь последствий, будто жизнь одновременно и бойцовский ринг, и шумный перекрёсток, где легко потерять себя.

А потом - внезапный разворот: грубая речь уступает место образам космоса и пыли звёзд. Внутри этого контраста угадывается странная правда: даже самые жёсткие сердца всё равно тянет к красоте, пусть и сквозь огрубевшие руки. Получается не рассказ о победах или поражениях, а портрет внутренней турбулентности, где злость и поэзия соседствуют так естественно, как ночь и утро в одном городе.